Статья 124. Дети, в отношении которых допускается усыновление (удочерение)

1. В настоящее время основным направлением государственной социальной политики является сокращение численности детских учреждений и увеличение числа семейных форм воспитания для детей, оставшихся без попечения родителей.

2. Целью усыновления является воспитание ребенка в семье, поэтому усыновление допускается только в отношении несовершеннолетних, т.е. детей, не достигших возраста 18 лет. Лица, достигшие совершеннолетия, не могут быть усыновлены. Усыновление осуществляется лишь в интересах детей. Под такими интересами понимается их надлежащее воспитание с учетом возможностей усыновителей ребенка обеспечить ему полноценное физическое, психическое, духовное и нравственное развитие. При устройстве ребенка в семью должны также учитываться его этническое происхождение, принадлежность к определенной религии и культуре, родной язык, возможность обеспечения преемственности в воспитании и образовании (абз. 3 п. 1 ст. 123 СК). Соблюдение интересов ребенка при усыновлении способствует тому, что в результате усыновления дети должны воспитываться в такой семье, где любовь, забота, понимание со стороны усыновителей являются необходимыми условиями для полноценного развития ребенка.

Специфика усыновления проявляется в том, что оно должно осуществляться также с учетом интересов самих усыновителей, поскольку усыновление позволяет людям, по разным причинам не имеющим детей, реализовать чувства материнства и отцовства, создать нормальную семью.

Так, супруги У-ны - граждане США обратились в Иркутский областной суд с заявлением об усыновлении российского ребенка К., 1998 г.р., воспитанника дома ребенка г. Иркутска. Заявители указали, что каждый из них вырос в большой семье, и хотя они дали жизнь нескольким детям, считают свою семью недостаточно полной. Они решили усыновить К. для того, чтобы предоставить возможность ребенку расти в любящей семье с двумя родителями и пятью братьями и сестрами, которые с радостью его ожидают, что они хотят восстановить здоровье ребенка и дать ему счастливую жизнь, разделив с ним то, что имеют. За короткое время общения с мальчиком они сильно привязались к нему и не сомневаются в том, что смогут любить его как собственного ребенка. Их финансовое положение позволяет обеспечить необходимые условия для воспитания и образования всех их детей, включая К. Медицинский диагноз, поставленный ему, им известен, претензий к опекунским учреждениям и медицинским организациям они не имеют. Решением Иркутского областного суда от 9 ноября 2001 г. в удовлетворении заявления супругов У-нов об установлении усыновления К. было отказано. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 19 февраля 2002 г. решение суда первой инстанции оставила без изменения. Президиум Верховного Суда РФ 22 января 2003 г.*(101) удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, в котором ставился вопрос об отмене судебных постановлений как вынесенных с нарушением норм материального и процессуального права и направлении дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Протест был удовлетворен по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 330 ГПК РСФСР основаниями к отмене решения, определения суда в надзорном порядке являются неправильное применение или толкование норм материального права, существенное нарушение норм материального права, повлекшее вынесение незаконного решения, определения суда. Согласно п. 5 ст. 329 ГПК РСФСР суд, рассмотрев дело в порядке надзора, своим определением или постановлением вправе отменить либо изменить решение суда первой, второй или надзорной инстанции и вынести новое решение, не передавая дела на новое рассмотрение, если допущена ошибка в применении и толковании норм материального права.

Из материалов дела видно, что К.

Отказывая в удовлетворении заявления об установлении усыновления, областной суд г. Иркутска сослался на нарушение соответствующими органами в отношении К., оставшегося без попечения родителей, порядка организации первичного, регионального и федерального учета таких детей, выразившееся в том, что ни из администрации детской клинической больницы, где К. находился после выписки из роддома, ни из дома ребенка сведения о нем как о ребенке, оставшемся без попечения родителей, в отдел опеки и попечительства по Свердловскому округу г. Иркутска не поступали до мая 1999 г.

Между тем отказ в установлении усыновления по причине пропуска срока для постановки ребенка на первичный учет противоречит ст. 124 СК, поскольку лишает оставшегося без попечения родителей ребенка права воспитываться в семье. Неисполнение должностными лицами лечебного учреждения и учреждения социальной защиты обязанности в семидневный срок со дня получения известия о том, что ребенок может быть передан на воспитание в семью, сообщить об этом в орган опеки и попечительства, является согласно п.

Как видно из материалов дела, К. находится на учете в государственном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей, с июля 1999 г. Органом опеки и попечительства, а также органом исполнительной власти области принимались меры к устройству ребенка на воспитание в семью граждан России. До обращения заявителей усыновить мальчика отказались 10 российских семейных пар. Кроме того, медицинский диагноз, поставленный К., не оставляет шансов на устройство ребенка в российскую семью. При установлении усыновления главным является соблюдение принципа соответствия усыновления интересам ребенка. Согласно заключению органа опеки и попечительства, а также главного врача дома ребенка и директора детского дома данное усыновление целесообразно и полностью отвечает интересам К.

Судом исследовался вопрос о том, нет ли оснований, исключающих для заявителей возможность быть усыновителями. Из имеющихся в деле документов видно, что У-ны состоят в браке с 1986 г., в составе их семьи четверо несовершеннолетних дочерей и 18-летний сын. У-н Д.- президент крупной компании, У-н Л. - домохозяйка. У них устойчивое финансовое положение (заработная плата 200 тыс. долл. в год, стоимость имущества за вычетом обязательств - 2560 тыс. долл.), собственный двухэтажный дом, три автомобиля, плавательный бассейн. Кандидаты в усыновители и их дети находятся в хорошем психическом и физическом состоянии. По результатам криминальной проверки У-ны не совершали никаких противозаконных действий.

Уведомление Службы иммиграции и натурализации Департамента юстиции штата Техас свидетельствует о том, что супруги У-ны могут быть достойными усыновителями и что их заявление о предварительном оформлении ходатайства об усыновлении было направлено в национальный визовый центр для передачи консульству или посольству США в Москве.

Специализированное американское агентство по усыновлению "Крэйдл оф Хоуп Эдопшн Сентер, Инк." (Центр по усыновлению "Колыбель надежды"), ознакомившись со всеми документами, относящимися к усыновлению ребенка из России, рекомендует У-нов в качестве приемных родителей.

Что касается довода суда о том, что адаптация ребенка в устоявшейся многодетной семье заявителей может быть психологически сложной, то он не подтвержден доказательствами. Из дела видно, что супруги У-ны смогли наладить с ребенком контакт, они опытные родители, любят детей и провели большую работу по подготовке к приему К. в свою семью, к тому же ознакомились с вопросами международного усыновления посредством изучения литературы, бесед со специалистами и другими приемными родителями. Дети заявителей хорошо себя ведут, с нетерпением ждут появления у них маленького брата и понимают, что ребенку из России требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к своему новому окружению и почувствовать себя комфортно. Родственники и друзья семьи У-нов поддерживают их планы по усыновлению. Все они испытывают огромное желание с теплом принять ребенка в свой круг.

Поскольку все обстоятельства, имеющие значение для разрешения дела, установлены, Президиум Верховного Суда РФ отменил решение Иркутского областного суда и определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ и вынес новое решение об удовлетворении заявления граждан США У-нов об усыновлении К.

3. По общему правилу усыновление братьев и сестер разными лицами не допускается, за исключением случаев, когда усыновление отвечает интересам детей.

4. Дети, оставшиеся без попечения родителей, могут быть переданы на усыновление не только российским гражданам, но и иностранным при соблюдении ряда условий, предусмотренных законом. Усыновление детей иностранными гражданами или лицами без гражданства допускается только в случаях, если не представляется возможным передать этих детей на воспитание в семьи граждан России, постоянно проживающих на территории РФ, либо на усыновление родственникам детей независимо от гражданства и места жительства этих родственников. Практически это означает, что российские граждане при всех прочих равных условиях имеют преимущество по отношению к иностранным гражданам при усыновлении российских детей. Такое положение соответствует Конвенции о правах ребенка, где сказано, что усыновление в другой стране должно рассматриваться в качестве альтернативного способа устройства ребенка, при условии, что ему не может быть обеспечен подходящий уход в стране проживания (п. "b" ст. 21).

Усыновление детей граждан Российской Федерации иностранными гражданами, лицами без гражданства либо гражданами Российской Федерации, проживающими постоянно за границей, не являющимися родственниками ребенка, возможно при соблюдении ряда условий. Во-первых, ребенок, подлежащий усыновлению, должен состоять на учете в государственном банке данных о детях. По истечении шестимесячного срока со дня поступления сведений о нем в федеральный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей (п. 3 ст. 122, абз. 2 п. 4 ст. 124 СК), он может рассматриваться как кандидатура на усыновление. Поэтому суду надлежит запрашивать документы, подтверждающие, что органы опеки и попечительства, региональные и федеральные операторы осуществляли необходимые мероприятия по устройству ребенка в семью российских граждан (п. 7 ч. 2 ст. 272 ГПК, ст. 6 Закона о банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей). Во-вторых, при подготовке дела к судебному разбирательству судья в обязательном порядке истребует от органа опеки и попечительства документы, подтверждающие невозможность усыновления ребенка российскими гражданами или родственниками ребенка независимо от их места жительства и гражданства (п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.04.2006 N 8). Неукоснительное соблюдение требований закона способствует не только всемерному соблюдению интересов усыновляемого ребенка, но и реализации приоритета российских граждан по отношению к иностранцам при усыновлении на практике.

Супруги - гражданин США Ф. и гражданка Украины С. обратились в суд с заявлением об удочерении гражданки России несовершеннолетней П., 1994 г.р., находящейся в настоящее время под опекой С. Мать и отец ребенка лишены родительских прав. В обоснование заявления супруги указали на то, что П. проживает в их семье с 7 августа 2003 г. и у нее установился прекрасный контакт со всеми четырьмя детьми в их семье. Заявителей она называет папой и мамой с первого дня, ценит родственные связи со всеми их родственниками. Ф. и С. любят ребенка так же, как и своих детей, поддерживают и развивают традиции русской культуры в ее воспитании. При усыновлении заявители просили изменить имя и фамилию девочки, в актовой записи о рождении ребенка записать их в качестве ее родителей, местом рождения указать г. Москву, дату рождения оставить без изменения. Решением Московского городского суда от 2 марта 2006 г. супругам Ф. и С. отказано в удовлетворении заявления об удочерении П. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 11 апреля 2006 г. решение суда отменила по следующим основаниям.

С момента выявления П. как ребенка, оставшегося без попечения родителей (октябрь 1997 г.), она постоянно находилась на воспитании в семье, сначала на патронатном воспитании, затем под опекой, на воспитании в приемной семье Р. Сведения о П. в государственный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей, не направлялись. Постановлением главы администрации Морозовского района Ростовской области П. выведена из приемной семьи и опекуном ребенка назначена С.

Согласно ст. 165 СК при усыновлении на территории РФ иностранными гражданами ребенка, являющегося гражданином России, должно применяться не только законодательство государства, гражданином которого является усыновитель, но и в целях защиты прав и интересов усыновляемого ребенка должны соблюдаться требования российского законодательства с учетом положений международного договора РФ о межгосударственном сотрудничестве в области усыновления. Таким образом, удочерение гражданином США Ф. и гражданкой Украины С. несовершеннолетней П. - гражданки России должно производиться как с соблюдением требований иностранного законодательства, так и российского.

Отказывая в удовлетворении заявления Ф. и С. об удочерении П., суд исходил из того, что по смыслу п. 4 комментируемой статьи одним из необходимых условий, допускающих удочерение ребенка иностранными гражданами, является обязательное нахождение сведений о таком ребенке на централизованном учете более трех месяцев (хотя по закону требовалось шесть месяцев). Информации об этом в отношении П. у суда не имелось. Несмотря на то что заявители в состоянии обеспечить полноценное физическое, психическое и духовное развитие ребенка, обязательное условие для усыновления ребенка иностранными гражданами в данном случае не соблюдено. При этом, по мнению суда, постоянное нахождение П. на воспитании в семье не исключает необходимости обязательного соблюдения п. 4 ст. 124 СК о нахождении усыновляемого ребенка до его усыновления иностранными гражданами на централизованном учете более трех месяцев, поскольку эта норма носит императивный характер, и закон не устанавливает условия, допускающие возможность не применять ее в конкретном случае. Данный вывод сделан Московским городским судом с нарушением и неправильным применением норм материального права. При вынесении обжалуемого решения суд сослался на п. 4 ст. 124 СК в редакции от 29.12.1995, т.е. без учета изменений, внесенных в СК федеральными законами, которыми в абз. 2 п. 3 данной статьи слова "постановки указанных детей на централизованный учет" заменены словами "поступления сведений о таких детях в государственный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей", а в абз. 2 п. 4 этой же статьи слово "трех" заменено словом "шесть" и слово "государственный" заменено словом "федеральный". Кроме того, суд не учел, что требования п. 4 ст. 124 СК должны применяться во взаимосвязи с нормами п. 3 ст. 122 и п. 1 ст. 123 СК.

Поскольку П. с момента выявления ее как ребенка, оставшегося без попечения родителей, в течение месяца была передана органом опеки и попечительства на воспитание в семью под опеку, а потом в приемную семью, то сведения о ней в соответствующий орган исполнительной власти субъекта РФ для учета в региональном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей, и в федеральный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей, не направлялись и отсутствуют правомерно.

На основании изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ пришла к выводу, что передача П. на удочерение супругам Ф. и С. не нарушает правила п. 4 ст. 124 СК*(102).